Вот мой Обломов на свободе,
Хоть и не рад свободе вроде.
В халат и тапочки одет,
Он прямо в них выходит в свет.
Он по-французски совершенно
Не говорит, поскольку лень.
Торчит в углу один, как пень
И засыпает откровенно.
Чего ж вам больше? Свет решил,
Что он невежа и дебил.
Вот мой Базаров на свободе,
Острижен вовсе не по моде
И вызывающе одет.
Он для прикола вышел в свет.
Он по-французски матерится,
Всем лупит правду прямо в лоб.
Вдруг рядом раздается: «Хлоп!» –
Упала в обморок царица.
Да он мятежник! – свет решил.
А полицмейстер дело сшил.
Вот Буратино на свободе.
Зарыл он деньги в огороде,
А урожая нет как нет.
Пока что можно выйти в свет.
Не говорил он по-французски.
Но главное – позор! скандал! –
Он итальянского не знал,
А норовил болтать по-русски.
Как вышло так? Ответ простой:
Недоработал граф Толстой.